Чего бы это не стоило: обзор 18 серии "Последний танец" - 18 Апреля 2011

Джереми попадает в невозможную ситуацию, мечась между верностью своей девушке и необходимостью спасти её жизнь, с одной стороны, и обязательством сказать Елене правду и одновременно спасти и её жизнь тоже, с другой стороны. Парень уже потерял родителей, Викки, Анну, поэтому неудивительно, что теперь он хочет терять ещё и Бонни или Елену. Бонни лжёт Джереми, пытаясь убедить его, что ей совсем не обязательно умирать, но он ей не верит. Джереми рассказывает обо всём Стефану, не в силах больше хранить такой большой секрет. Взволнованный никак не меньше Джереми, Метт оказывается в состоянии справиться со своим обманом по отношению к Керолайн. В то время как почти все ученики школы выбирают костюмы в стиле эпохи, Керолайн останавливается на образах Джекки и президента Кеннеди для себя и Метта. Замечая некие странности в поведении Лиз и Метта, Керолайн всё же верит в то, что они ей говорят: якобы Метт стесняется поцеловать её на глазах у Шерифа, его странный взгляд не более чем восхищение тем, как сногсшибательно она выглядит, а Лиз просто страдает от стрессов на работе. Что же Лиз решит делать с попавшей к ней информацией о братьях Сальваторе, Гилбертах, Тайлере и своей собственной дочери? Метт снова наблюдает «ту же старую драму», когда Елена пробирается сквозь танцующую толпу, ища Стефана.
Сумеет ли он увидеть то хорошее, что Керолайн и компания пытаются сделать? И Метт, и Лиз, кажется, находятся на грани понимания того, что быть вампиром (или хроническим лжецом) автоматически не означает быть злом.

Поблизости ужасный плохой вампир. Пока ученики школы Мистик Фоллс думают о том, что надеть на тематическую танцевальную вечеринку, Клаус с помощью Кетрин, которую служит ему источником инсайдерской информации, подбирает себе одежду из шкафа в доме Аларика, готовясь к роли «замученного учителя истории». В следующий же миг Клаус искусно поворачивает ситуацию, он обещает Кетрин сотни лет пыток прежде, чем позволит ей умереть и начинает прямо сейчас, заставляя её снова и снова наносить себе удары ножом по ноге. Решение Клауса использовать тело и дом Аларика жестоко (но в то же время очень смешное). Метт Девис никогда не был страшнее и ироничнее, а его проход сквозь толпу школьником был просто звёздным.

Но как только Клаус встречается с командой (Мистик Фоллс), он, похоже, пытается произвести на них впечатление своей подлости, возможно, раздосадованный тем, как они уверены в том, что смогут убить его и тем, как сильна Бонни. План, разработанный Меддоксом для Клауса, не так уж и плох: если бы Клаус чуть меньше болтал о своём плане убийства Бонни и о своих способностях использовать чужие тела, то план мог бы быть успешным и навсегда устранить угрозу, которую Бонни представляет для Клауса. Пусть и слегка сбитая с толку, Бонни будет продолжать пытаться убить его и быть убитой самой в ходе этого. Почему Клаус так открыто показывал свою стратегию? Неужели он настолько отвык всё делать в одиночку? Неужели он недооценил Бонни, или, напротив, сейчас они недооценивают самого Клауса? Весьма странно, что наша команда получила преимущество над древнейшим вампиром в истории и ещё более удивительно, что этот древний вампир совсем не поразил такого парня, как Деймон, который по достоинству оценивает хороший злодеев, когда сталкивается с ними. Даже Дана подумала, что имя у него дурацкое. Произведёт ли впечатление настоящий Клаус, когда он появится в Мистик Фоллс?

Тёмный рыцарь. Серия начинается с того, что Елена очень последовательно заставляет Деймона пообещать ей позволить поступать по-своему и не строить секретных планов, на что Деймон весьма расслабленно соглашается (после задорного отказа «повиноваться» ей). Однако, если Стефан подчиняется новому порядку и рассказывает Елене о плане Бонни умереть, спасая жизнь подруги, Деймон создаёт прецедент нарушения правил. Если существует способ защитить Елену, получить преимущество перед теми, кто настроен убить её, Деймон будет использовать его, независимо от того, что это приведёт к сопутствующему ущербу, заставляя его лгать Елене или делать ей больно. Его подход «чего бы это не стоило» спасает ситуацию в «Последнем танце» и возможно показывает, что может впоследствии спасти Елену (как Деймон сам говорит Стефану в ходе их странного разговора на лестнице). Как и во многом другом, братья Сальваторе связаны друг с другом и именно в связке стратегии Деймона и Стефана способны сработать наилучшим для Елены образом. Стефан, который сам по себе является неплохим стратегом, уважаем право Елены знать, что происходит, принимать решения, касающиеся её собственной жизни и он всегда рядом, когда что-то идёт не так. Деймон, который может не только поднять Елене настроение на танцполе, желает и может быть быть «плохим парнем»: Деймон может убить, если это необходимо, разобраться в запутанной ситуации, разработать и воплотить в жизнь планы, которые его брат может считать слишком опасными, для того, чтобы претворить их в жизнь. И Елена принимает такую стратегию. Она не разочарована тем, что сделали Деймон и Бонни, она благодарна ему за это. Тост за двойные стандарты...

Убей меня ещё. В отношениях Бонни и Елены было не всё гладко за прошедший связанный с вампирами год, но как сказала сама Бонни в серии «Дети проклятых», она и Елена «связаны на всю жизнь» и она готова умереть ради своей лучшей подруги. Теперь, когда у Бонни есть возможность сделать это, она не стесняется быть защитником Елены. Как и Деймон, Бонни думает, что быть честной с Еленой насчёт последствий использования её магических сил означает только усложнить ситуацию. Бонни доказывает, что пойдёт на что угодно, не важно будет на это согласно Елена или нет. Между лучшими подругами есть такая вот интересная связь: Бонни готова на всё ради Елены, потому что и Елена сделала бы то же самое ради Бонни, если бы ситуация перевернулась. Но Бонни также должна знать, как будет чувствовать себя Елена, зная, что лучшая подруга погибла, спасая её жизнь. Елена страдает от этих мыслей (пусть и временно) и чувствует себя в ответе за смерть Бонни. Пережив травму, связанную с (временной) потерей Бонни, Елена ещё более рьяно стремится не дать Бонни умереть ради неё. Елена говорит Деймону, что не позволит Бонни умереть ради своего спасения и осознаёт, что только она может найти другой способ убийства Клауса. К счастью, эта альтернатива как раз пылится в подвале. Вытащив кинжал из тела Элайджи, Елена получает ещё одно преимущество, неизвестное врагу: мало того, что Бонни не мертва, Элайджа тоже более не вроде как мёртв, раз из его тела вытащен кинжал. У Елены была заключена сделка с Элайджей в прошлом и Клаус – их общий противник, но как она сможет привлечь Элайджу на свою сторону после того, как убила его и доказала, что не является хозяйкой данного ею же слова?

Момент принуждения. Горе Елены после «смерти» Бонни. Нина Добрев всегда умеет сделать реалистичный самый замысловатый сверхъестественный сценарий.

Правила. Даже находясь в тебе Аларика, Клаус может использовать силу принуждения (что он демонстрирует с Кетрин, Даной, Чадом и другими парнями), но во всём остальном он ограничен человеческими возможностями. Он может зайти в безопасный дом Елены, потому что тело Аларика не подчиняется правилу приглашения. Но у него нет доступа к воспоминаниям или знаниями Аларика. Кольцо Джереми защищает людей только от смерти от сверхъестественных причин, но не от самого сверхъестественного. Имея в своём распоряжении силу сотни ведьм, Бонни может наложить на себя заклинание, которое позволяет ей временно умереть.

Туманные моменты. Похоже, что Бонни действительно умерла, а потом воскресла, а не симулировала смерть, как Джульетта, чрезвыйчайно убедительно сумевшая имитировать смерть, воспользовавшись настойкой, чтобы «выглядеть как мёртвая». Если это так, то означает ли это, что используя позаимствованные силы, Бонни в состоянии наложить подобное заклинание и на кого-то ещё, вернув его к жизни после того, как он умрёт?

Перевод: spoiler